Битва за Лаубан. Воспоминания офицера вермахта фон Люк Ханс Ульриха.
«В конце февраля Гитлер решил осуществить прорыв к крепости Бреслау путем развертывания крупного наступления из района Лаубана. Данная операция, как я услышал позднее, должна была послужить своего рода прелюдией запланированного командованием «весеннего наступления».
Если «операция Лаубан», как мы называли эту акцию между собой, еще имела какие-то шансы на успех, то снятие осады с Бреслау являлось самой настоящей утопией, ну а «весеннее наступление» просто чистым безумием.
Гитлер и главное командование Вермахта все еще жонглировали дивизиями, которых давно уже не существовало как таковых несмотря на поступления последней техники и вливания пополнений, они все равно оставались недоукомплектованными и не могли надолго задержать располагавшего подавляющим численным превосходством неприятеля. Меня привело в ужас появление приданного мне в качестве пополнения «батальона язвенников», сколоченного из страдавших желудочными заболеваниями пациентов госпиталей и вообще всех, кто имел отсрочки по причине аналогичных болезней; часть сопровождала специальная рота «диетпитания». Не оставалось уже никаких сомнений, что на фронт в рамках ведения провозглашаемой Геббельсом «тотальной войны» с целью достижения «окончательной победы» бросались последние резервы.
Для битвы за Лаубан командование выделило два танковых корпуса один восточнее и один западнее Лаубана, которые вышли на позиции не замеченные не только противником, но и дислоцированными там же фольксгренадерами. Нельзя не отдать должного блестящей работе, проведенной Шёрнером и его штабом. В ночь с 1 на 2 марта 1945 г. мы атаковали. Я со своей боевой группой был придан левофланговому танковому корпусу.
Русские оказались полностью застигнутыми врасплох этим массированным наступлением бронетехники при поддержке 8,8-см противотанковых орудий. В ходе тяжелых боев, которые продолжались до 9 марта, была отбита у противника важная железнодорожная ветка, Лаубан, а русские отброшены далеко на север, потеряв при этом свыше 80 танков T-34 и оставив нам 48 неповрежденных орудий. Только одна моя боевая группа записала на свой счет 25 танков; остальные 17-я танковая дивизия. Таким образом, основная задача операции была выполнена, между тем планы снятия осады с Бреслау оставались иллюзорными ввиду значительного превосходства русских.
Битва за Лаубан была и остается последней крупной немецкой наступательной операцией в войне, успехом ее тут же воспользовалась пропаганда Геббельса.
То, что испытали мы в ходе этих боев, навсегда останется в нашей памяти. В отбитых у противника селениях мы сами стали свидетелями зверств русских, свирепствовавших тут последние недели. Невозможно забыть тех изнасилованных женщин, которые либо бросались к нам с криками и воплями, либо просто смотрели в никуда, безучастные ко всему. Ни старухи, ни девушки фактически дети не нашли пощады, все дома были разграблены, старики расстреляны.
Глядя на эти ужасы, мы задавались вопросом: была ли то месть за судьбы миллионов русских, в том числе и гражданских лиц, погибших за последние четыре года или угнанных на работы в Германию Или же просто тут, как и на других завоеванных немецких территориях, вырвались на свободу никем не контролируемые инстинкты Ответа мы не знали.
Чудовищные зверства произвели на нас удручающее впечатление, особенно на тех, кто пришел служить из восточных регионов. Но с другой стороны, это укрепляло нашу решимость отчаянно драться за каждый квадратный метр нашей земли и всем, чем только можно, помогать гражданскому населению, бегущему на запад.
После успеха под Лаубаном в середине марта Шёрнер вернул меня с моим штабом и оставшимися танками в состав нашей дивизии, дислоцировавшейся севернее Гёрлица на позициях по Нейсе.»
Из книги: «На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта 1935-1945гг.»
Post Scriptum:
Ханс-Ульрих Фрайхерр фон Люк унд Виттен — полковник танковых войск Вермахта, ученик генерал-полковника Хайнца Гудериана, близкий соратник генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля. Прошел Вторую мировую войну от первого до последнего дня, сражался на Восточном и Западном фронтах, в Африке, отбывал плен в СССР. Его мемуары признаны классикой жанра, стоят наравне с воспоминаниями Гудериана, Гота и других танковых командиров. Ханс фон Люк родился в старинной прусской семье с военными корнями, восходящими к XIII веку, его предки сражались в войсках Фридриха Великого во время Семилетней войны. Его отец, Отто фон Люк, поломав семейную традицию, служил в кайзеровском флоте, участвовал в Ютландском сражении. Умер в июле 1918 года во время пандемии гриппа, после семья крайне нуждалась, они жили с фермерской семьей, пока мать не вышла замуж. Отчим был военно-морской капелланом и преподавал в кадетском корпусе. Ханс воспитывался отчимом в строгости, в типично «прусский» манере, которая, как потом он считал, в конечном счете пошла пользу во время тягот. 1 апреля 1917 года Ханс фон Люк поступил в монастырскую школу в Фленсбурге, где изучал классические языки: латинский и греческий. В дополнение к учебе практиковался в верховой езде и стал прекрасным пианистом. Смог бегло говорить на нескольких языках, в т. ч. французском, английском и русском, что помогло ему во время войны общаться с французскими и британскими военными, а позднее — в плену в Советской России — он был в состоянии использовать свои знания русского языка во многих переговорах, в том числе по его освобождению. Получив 1929 году аттестат зрелости, начал свою карьеру курсантом Силезского кавалерийского полка. Вскоре был неожиданно переведен в 1-й моторизованный батальон в Восточной Пруссии и там почувствовал вкус к Panzerwaffe. В 1931-1932 г. в течение 9 месяцев учился в пехотной школе в Дрездене под руководством Эрвина Роммеля. Осенью 1932 ему было присвоено звание лейтенанта, а его подразделение было оснащено автомобилями, что стало первым шагом в бронированный разведывательный батальон. 30 июня 1934 года фон Люк принял участие в аресте штурмовиков в в Штеттине во время «Ночи длинных ножей». В 1936 году фон Люк принял командование 3-й ротой 8-й бронетанкового разведбатальона в Потсдаме и в течение длительного периода был под личным контролем генерала Хайнца Гудериана, творца новой немецкой танковой стратегии. В последующие годы служил в различных механизированных частях, во время отпусков много ездил по Европе. В 1939 был отправлен во 2-ю легкую дивизию командиром разведки бронетанкового батальона. Будучи молодым командиром мотоциклетно-стрелковой роты, Ханс фон Люк участвовал в разгроме Польши. Затем сражался во Франции и в Африканском корпусе, под началом Роммеля. Когда Германия напала на СССР, майор фон Люк служил в штабе 7-й танковой дивизии и дошел с ней до Москвы. Позднее воевал против американцев на Западном фронте, а в феврале 1945 года его дивизия вновь была переброшена на Восток, где применялась на самых опасных направлениях как «пожарная команда». В конце апреля обескровленная и окруженная боевая группа фон Люка сдалась советским солдатам. В плену он пробыл 5 лет.
