Я помню четыре года назад мне в руки попалась книжка про восхождение на Пик Ленина.
Тогда я подумала: » Ничего себе. Вот это люди рискуют. Да они же психи. Зачем они идут туда, где вечная зима, зачем карабкаются выше зоны смерти. Как не боятся трещин и лавин и других опасностей »
Тогда мне казалось, что альпинизм — один из самых опасных видов спорта. Потому, что если перед тобой вершина, она может поглотить тебя полностью. Позвать и ты пойдешь, даже если незадолго до этого ты видел как кто-то из твоих друзей или знакомых погиб. Все может в одно мгновение потерять смыл: родные, друзья и близкие, даже собственная жизнь, которую в миг легко принести в жертву. Это мне казалось полным сумасшествием.
Страх обжигал, но мне захотелось хотя бы издалека увидеть этот Пик. Но все казалось недоступным, страшным и таким далеким. Особенно Киргизия. Я не знала об этой стране совершенно ничего.
Это было еще до того, как я сходила на Эльбрус, до того как я вообще начала активно ходить в горы. Лето 2014 года перевернуло все с ног на голову. Моя жизнь изменилась после восхождения и вот уже три года я почти круглый год живу в горах и в зиме.
Однако, то что я с легкостью оказалась в Киргизии меня удивило. Удивило и то, что маршрутчик указал мне на заснеженную исполинскую гору, вершину которой периодически скрывали проносящиеся мимо облака.
Тогда я ехала с Памира в Ош, и так я впервые увидела Пик Ленина.
Увидела семитысячник, который раньше был для меня не доступен и удивилась, вспомнив ту самую книгу, которая случайно попалась мне на глаза в «Альпиндустрии». Вспомнила свои эмоции и чувства тогда и сильно удивилась тому, что сейчас быть рядом с этой горой для меня естественно и просто.
Пик оказался так близко и я почувствовала, что могу подняться в базовый лагерь, могу пойти дальше, если гора пустит. Я почувствовала, что готова. В голове многое изменилось за эти несколько лет, я стала горным человеком, осознающим и чувствующим, наблюдающим за жизнью гор и скал.
