Мы сидели в окопе. Наша высота окружена со всех сторон. Рядовой Омежкин перебирал в руках пластиковую фигурку Мику. Это успокаивает, судя по его словам.

Сержант Стрыкало рассказывал про свой горький опыт попытки дипломатических переговоров с нашим врагом.
— Ух, и тогда я понял, что мне конец, и если я что-то не предприму, то точно умру. Она сказала мне, что я полное говно. Что если бы не жалость, то она б ушла давно.
И вот, я вспомнил чему меня учил майор Сюткин ещё в сержантской школе. Рефлексы сработали и, возможно, спасли мне тогда жизнь. Со всей силы ударил эту бестию ногой в печень и убежал.
— О, история-то, конечно, классная, но вот слышу я её уже раз в пятый, если не в шестой.
Действительно. Мы сидели в этих сырых окопах очень долго. Многие сдавались, уходя на верную смерть. Враги не прекращали штурмовать наши позиции.
Холод без женского тела, голод без домашней стряпни — мы боролись как могли. Заваривали дошики и грелись об друг друга.
А мысль об наших вайфу, ждущих нас, согревала души. Так и текло время, но в этот раз всё произошло иначе.

Резкий звук, похожий на хлопок, вывел меня из состояния анабиоза. И не только меня.
— Ребята! Они наступают! Они решили атаковать полными силами под новый год!
Действительно, сейчас самое время для полномасштабной атаки! Нам нужно защититься!
Я схватил винтовку и выглянул из окопа. Очень зря.
Второй снаряд приземлился рядом со мной, окатив меня комками грязи и земли. Рядовому Омежкину повезло меньше. Он упал на дно окопа, оглушенный взрывом.
Я решил помочь ему и наклонился.
— Вставай, вставай!
Рядовой не шевелился. Спустя пару секунд, я осознал, что он мертв. Осколок «Ты что, глупенький, аниме любить!» пробил его череп насквозь. Из головы вытекала кровь, омывая ту самую фигурку Мику.
Я был шокирован. Несколько минут назад он был живым и даже разговаривал! А сейчас передо мной лежала груда мяса. Взрывы участились. Обстрел нашей высоты начался.
— В бункер! В укрытие!
Я рванул со всех ног к центральному убежищу. В нескольких метрах от меня разрывались снаряды, гибли мужчины. Я заскочил в открытую дверь бункера.
Сразу за мной с криками «Проклятые амазонки!» вбежал мой друг Алексей, по совместительству полковник в нашем лагере. Куча раненых и трясущихся от страха — именно такая картина ожидала меня внутри.
Алексей проговорил:
— Сегодня они затеяли финальный штурм, брошены все силы! Разведчики доложили о наступлении многочисленной пехотноселедочной армии при поддержки танковой бригады «Panzerbatya» и асов пилотного мастерства «Luftmaman»! Сержант, каково наше положение
— Обстрел застал нас врасплох, нас мало, но мы готовы отдать жизнь за наши идеалы!
— Как только артподготовка кончится, выдвигайтесь на позиции для отражения атаки!

Долго ждать не пришлось.
Взрывы притихли. Послышались звуки нашего врага.
— ЖИВО НА ПОЗИЦИИ! ПОШЛИ, ПОШЛИ! ЙОАКИМ, ЗАВОДИ МУЗЫКУ! ЗА БРАТСТВО, ТОВАРИЩИ!
Я рванул как ошпаренный. Из динамиков заиграл Сабатон.
Позиции при штурме оговорены заранее, ещё приближаясь к своему месту, я заметил подходы врага.
Послышались первые выстрелы.
В мой окоп прыгнул пулеметчик.
— Смотри, Сычев, какая у меня машинка есть! Сейчас испытаем её в деле! Помоги с лентой!
Новый «Антитянский» пулемет выглядел устрашающе.
Я установил его за мешками с «Игнором».
Мимо нас начали свистеть пули марки «Это не измена, это секс по дружбе!», «Я грустила, и он меня утешил!» и «Минет, это не измена!»
— Давай, давай! Заряжай ответочку!
— Сейчас повеселимся! Огонь! АААА!
Свинцовый дождь обрушился на позиции врага. «ШЛЮХА, ШЛЮХА, ШЛЮХА» — громыхал пулемет и выплевывал огненные очереди, скашивая живую силу противника.
— Хорошо пошло! Помогай!
Я схватил винтовку и начал очередями отстреливать особенно шустрых противников.
Одному из монстров снесло голову снарядом марки «Мозгов у тебя не имеется вообще», вторая раненная патроном «Ты в постели как бревно» упала за дерево, третья успела спрятаться от «Ты такая худая, что твой ебырь получает синяки при сексе».
Пулемет настрочил уже больше тридцати гадин. Лента кончилась.
— Помоги перезарядить!
Я кинулся на ящик с боеприпасами.
Враг воспользовался передышкой и накрыл огнем наши позиции.
— Вот черт! Им всё мало!
— Они будут идти до последнего, новый год же!
Металлический предмет приземлился рядом с пулеметной точкой.
Я очень вовремя понял, что это такое.
— В укрытие! Это фемен граната!
Мы прыгнули в разные стороны.
Оглушительный взрыв «ХУЕНОСЦЫ!!!!!!», такое чувство, что барабанные перепонки просто разорвало.
Какое-то время я приходил в себя.
— Эй…Сыч…
Пулеметчик лежал с развороченным животом. Ужасное зрелище.
От такого меня чуть не вывернуло наизнанку.
— Сыч…передай моей вайфу…что я люблю её…
— Хорошо, хорошо, брат. Кто она
— Аска…
Я решил не говорить ему, что его вайфу говно и послушно согласился.
— Да, я передам, обещаю!
Пулеметчик улыбнулся.
— Спасибо тебе!
Эта улыбка стала последним, что он сделал в своей жизни.
Тем временем, на мои позиции было стянуто подкрепление. Командование сообразило, что мы вдвоем не удержим столь массивную атаку.
— Быстро стреляйте по ним!
Окопы наполнились солдатами. Со страхом и ненавистью в глазах молодые люди отстреливали сучек.
Я присоединился. Месть за товарища — благое дело. Нашу высоту никому не взять!
Несколько людей погибли у меня на глазах, ещё больше было ранено.
Сержант Стрыкало тоже был здесь и командовал обороной.
— Держать строй! Бей бабьё!
— Сержант, они уже у окопов!
— Готовься к рукопашной! За-пе-ваай! Я бью женщин и детей!
— Потому что я красавчик!
— Потому что я сильней, и они не могут сдачи дать мне!
Сержант жестко принял первую бестию, налетевшую на него, швырнув её на пол и размозжив голову о пропитанную кровью и порохом землю. Неудивительно, в сержантской школе Сюткина учат и не таким вещам.
На меня тоже побежала одна из женщин. Не долго думая, я дал очередь ей в грудь. Даже принимать вручную не пришлось.
Ну а Стрыкало лучший в своем деле. Он никогда не проиграет в ближнем бою. Сучки начали поспешное отступление вниз по холму.
— Да! Бегите твари! Огонь по убегающим, отомстим за павших!
Вслед кричащим тянкам полетели «ТННБИАЧ!» пули.
— Победа! Победа!
Сержант в своём кураже был готов поверить в данный исход боя.
Но старый рядовой, закаленный в боях с женским полом, не был так оптимистично настроен.
— Сержант. Не спешите праздновать победу. Они еще вернутся. Следует подготовится.
Наш командир взглянул на олдфага. Не зря ему дано было прозвище «Титан».
— Да, он прав. Не время радоваться, надо перегруппироваться с остальными силами, отходим к бункеру, Опущенков, ты на дозоре!
— Есть!
Мы отступили назад.

У убежища было не так много людей. Видно, что сильнее всего пострадала передняя линяя обороны.
Мой товарищ Алексей раздавал приказы.
— Противотанковые расположите на крыше бункера, по пулемету на каждую сторону. Нас осталось довольно мало для обороны внешнего периметра. Как только заметите прорыв, отступайте к внутренним окопам. Жирух в лосинах стреляйте сразу же! Они деморализуют наших солдат одним своим видом.
— Полковник! Полковник! Смотрите! Небо! Небо! Угроза с неба!
— В укрытие! Найдите укрытие! Это бомбардировщики! Они идут во вторую атаку под прикрытием с воздуха!
Я выдвинулся в ближайшее место с крышей над головой. Самый большой бункер в центре с надписью «/rf/» на крыше.
Авиация противника была прямо над нами. К большому сожалению, у нас не было ПВО. Придется сражаться под бомбами!
И вот, свист падающих снарядов и…ничего Взрывов нет. Психологическая атака Отвлекающий маневр
— Ааааааааааа! Нееет! КОМАНДА, ГАЗЫ!
В мгновение ока поле боя заволокло едким запахом. Запахом говна и мочи.
— Они сбрасывают подгузники! Это асы из «Luftmaman»!
— Противогазы!
— У нас их нет!
— Мы обречены!
На поле боя бегали мужчины, отчаянно пытавшиеся спрятаться от зловония.
Внезапно с крыши бункера, через громкоговорители, раздался голос Алексея.
— Эй, вы все! Соберитесь! Вы что говна и мочи никогда не нюхали! Ставлю свою правую руку, что вы специально нюхали запах своих потных яиц или очка хоть раз в жизни! Это было ради интереса. А сейчас это война! Вспомните, ради чего мы сражаемся! Нас не испугать каким-то говном пузожителей! Мы закалены Зеленым слоником! Говно — это наша жизнь! Мы — воины в пакетах! Мы победим!
Солдаты воспрянули духом.
— А ведь действительно. Я нюхал. Жиза.
— И я. Победа близка, раз они хотят подавить нашу мораль! У них кончились бомбы! На позиции!
— Ура!!! Во имя ТНН!
Боевой дух был поднят такой пламенной речью.
Сабатон вновь заиграл. Я выдвинулся на своё предполагаемое место дислокации.
На позиции я заметил, как вверх по холму продвигался отряд мужчин.
— ЭТО ПИЗДОРАБЫ!
Заработали пулеметы противника. Рабы гораздо обученнее простых женщин. За кусочек пиздятинки они готовы горы свернуть. Очень опасный враг.
Наши попадали вниз. Я увидел, как у одного парня на плече сияла рана от крупнокалиберного пулемета «МУЖЧИНА БЕЗ ЖЕНЩИНЫ НИЧТО!». Многим оторвало конечности. Даже наш непобедимый сержант Стрыкало трусливо сидел внизу. Он не спец по противостоянию с мужчинами.
Лишь олдфаг улыбнулся мне.
— Что улыбаешься! Нас прижали! — сказал я деду.
— Да вот, Сычев, пора применить специальные войска.
— Какие такие специальные
— Ты про войска «Ловушки», дед — Стрыкало тоже снял наушники.
— Да, именно про них. Запросите их использование. Время пришло. Это идеальный ответ на пиздарабов. Мы поддержим их огнем.
— Хорошо, связист! Срочно свяжи меня со штабом. Скажи, что мы запрашиваем применение «Ловушек»! Солдаты! Нам необходимо продержаться до прихода помощи! Огонь на подавление по этим мужланам! Не жалейте боеприпасов!
— Ураааа!!! В АТАКУ!
С криками мы высунулись из окопов и накрыли врага плотным огнем.
Силы не были равны. Ответная стрельба прорядила строй. Пиздорабы всё же служили в армии, и были обучены не только чистке толканов.
— Держаться! Не отступать!
— В пизду это всё, я маме живой ещё нужен!
— А ну стой! Стой кому говорят! Позади вайфу и всё что мы любим!
— Простите! ПРОСТИТЕ! Я пош… Аааргх!
Один из солдатов в панике выполз из окопа, но тут же был нашпигован «КИНУЛ ПАЦАНА — ПО ЕБАЛУ НА» пулями пиздорабов.
— Вылезете — убьют!
— Прикройте, перезаряжаю!
Я тоже стрелял. Повалил нескольких. Но случилось непоправимое.
Стоящий от меня слева Стрыкало упал замертво. Всё случилось так быстро, что я не успел сообразить. Гениальный воин антитянской коалиции был убит. Пал от пули огромадного костолома.
— Командир мертв! Назад! Назад! Они прорываются!
Массовое бегство боевых товарищей, и лишь олдфаг сел на дно окопа, методично достал сигарету и закурил. Я был готов рвануть назад вместе со всеми,и был очень удивлен поступком старика.
— Бежим дед! Мы сейчас все тут погибнем!
— Нет, ньюшка. Смотри что сейчас будет.
— Бляяяяяять! — Послышалось сзади, — Не лезь, блять, дебил сука! Она тебя сожрет!
Многие убежавшие снова прыгнули к нам. Они были в полном боевом шоке.
Следом за ними через нашу канаву стали перепрыгивать….ЖЕНЩИНЫ.
— Они нас окружили! Мы сдаемся! Сдаемся!
— Успокойтесь, глупцы, — олдфаг с сигаретой во рту продолжал ухмыляться, — смотрите, что будет дальше.
Пиздорабы, как и полагается пиздорабам, не стали стрелять по девушкам. Те беспрепятственно подошли к солдатам противника…и воткнули им ножи в горло.
— Что Эти бабы на нашей стороне
— А это и не бабы, ахахахх! — дед уже во всю проигрывал.
— Отряд «Ловушка», значит. Трапы!
— Именно. Моя идея. Их прятали в отдельной комнате бункера, дабы не травмировать вашу детскую психику сосунки. Якобы мы с тянками заодно. Как бы не так!
Пиздорабы были в ахуе от такого поворота событий. Хоть силы им не занимать, в умственных способностях они самый тупой скот на планете. Глупее, наверное, только овуляхи.
Трапы резали врагов направо и налево. Кто-то даже пошутил: «Море крови, ежжи».
— А теперь отходим ко второй линии обороны. Первую уже не удержать такими силами. Надо сузить радиус.
— Дед, а кто тебя назначил командовать
— Командир мертв, я предлагаю хорошую идею.
— А по мне, держать стоит их тут. С нами же трапы. Да и вообще, смотри, собака сидит.
— Лол. Опущенков, не перечь старшим, только благодаря мне вы ещё живы. Впереди финальная схватка. Уходим назад.
Согласие было достигнуто. Дед знал, как командовать народом.

Воздух над полем брани был пропитан терпким запахом говна, железа и пороха.
Всюду лежали трупы. Отверстия от «Не служил — не мужик!», конечности, кровь. Удручающая картина. Любой нормальный человек давно бы ушел отсюда. Но не мы. Бесславные ублюдки.
Осталось нас очень мало, человек 20. Боеприпасов тоже не густо. А тут ещё с фронта вести, что трапы больше нам не помогут. Половина разбежалась, половину убили.
На полковнике ни царапины. Он готов держать эту высоту до последнего бойца. На лице — стальная решимость.
И тут. Эти звуки. Звуки гусениц, вдавливающих тела в чернозём. Они пустили вход танки!
— На позиции! Ни шагу назад! Мы либо умрем все, либо отстоим свою честь и свои взгляды! Опущенков! Сычев! За противотанковые на крыше!
Уставшие и измотанные, грязные и подавленные, мы залезли на бункер. Босс-танк. Это как босс-вертолет, только танк. Они крошили колючую проволоку и медленно, но верно, продвигались на позиции для стрельбы.
— Вот они, Сычев! Танки с ехидным желтым кружочком на боку!
Это «Panzerbatya». Элита. Заработали танковые пулеметы.
— Целься в смотровую щель, Сычев! Там самое уязвимое место во лбу!
Первый выстрел последовал от моего товарища.
«БАТЬ, ОТВЯНЬ» угодил в гусеницу.
Танк начал разворот башни в нашу сторону.
— Давай Сычев! Давай! Прибей его!
Этот выстрел решал будем мы жить или нет.
Всё или ничего.
Я выстрелил.
«БАТЬ, Я НЕ ГЕЙ, ПРОСТО АССЕКСУАЛ» чиркнул по броне и отрикошетил куда-то в сторону.
— ЧЕРТ! БЛЯТЬ! — выругался я.
— Нам конец, Сычев. Знаешь. Я ведь девственник. Даже не целованный. Не хочу таким умирать. СЫЧЕВ СТАНЬ МОИМ ПЕРВЫМ!
— ПЕРЕЗАРЯЖАЙ РУЖЬЕ, КРЕТИН!
Вместо перезарядки, юный пидорок набросился на меня, по всей видимости уже не соображая, что он делает.
Танк окончил разворот башни. Холодное дуло его пушки смотрело на меня. Я зажмурился. Мимо пролетела вся жизнь. От рождения, до момента с вступлением в ряды коалиции «ТННщиков». Оно стоило того.
Опущенков продолжал шкварить меня. Я было подумал, что танкисты в голосину проигрывают с такого поворота событий и открыл глаза. В этот самый момент раздался выстрел.
Меня накрыло волной бетонной крошки, осколками «МОЙ СЫН — ПЕТУХ! ДАЖЕ УБИВАТЬ ТАКОГО ЗАШКВАРНО» и внутренностями Опущенкова. Верхняя часть тела продолжала лобызать меня. Нижняя же улетела в свободный полет куда-то вниз.
На мое лицо полилась липкая теплая кровь. Он спас меня от смерти. Всё-таки я везучий сукин сын. На сегодня геройства достаточно. Полежу тут как труп.
— Сычеееев. Сычеееев. Я ног не чувствую.
— Опущенков, у тебя их нет! — и смеюсь так неприятно. Похоже, что я совсем поехал от пережитого сегодня.
Внизу погибали мои товарищи. Танк, стрелявший по мне, всё же был взорван броском гранаты. Но какой смысл, если вокруг тебя целая бригада из такой техники
Мне было страшно. Люди, загнанные в угол, предприняли попытку прорыва окружения. Около 10 человек полегли с залпа «ВСЁ КАК У ЛЮДЕЙ». Полковник что-то кричал. Алеша схватил пулю калибра «Не общайся с ним, он алкоголик и наркоман» у меня на глазах. Я ничем не смог ему помочь. Моего друга забрали женщины. Танки приблизились к окопам. Оставшиеся просто сдались.
Все. Все, кроме олдфага. Он как обычно странно улыбался. Смотрел на небо. И выстрелил себе в висок пулей «Моя любовь — аниме».

***

И вот я остался один. Лежу на кровати и смотрю в потолок. Мне 29. Все уже давно женаты, или хотя бы имеют подруг. Я же даже за ручку не держался. Знаете…Я ни о чём не жалею. Primo Victoria!