Такая малость — винт некрепкий,

и вдруг под самой головой
чугун бегущий, обод цепкий
соскочит с рельсы роковой.

И вот по всей ночной равнине
стучит, как сердце, телеграф,
и люди мчатся на дрезине,
во мраке факелы подняв.

Такая жалость: ночь росиста,
а тут — обломки, пламя, стон…
Недаром дочке машиниста
приснилась насыпь, страшный сон…

В. Набоков «Крушение».

Государь Александр Александрович, прозванный «Миротворцем», был человеком цельным и последовательным. Россия при нем действительно не вела войн, в несколько раз увеличила промышленное производство и приобрела немалый вес в международной политике, вызывая немалое уважение и некоторую опаску. Во всяком случае, когда могучий кулак разгневанного государя едва не расколол столешницу, а произнесенные громовым голосом слова: «Всю казну — на войну!» дошли до англичан, конфликтная ситуация была разрешена бескровно. А вилка, скрученная в петлю и брошенная на скатерть перед лицом австрийского посланника, показала, что будет с австрийским войском, захоти они перейти границу.

Небезызвестный Доктор Ватсон, скорее всего получил свою пулю в руку в Афганистане, под Кушкой, где большой отряд афганцев, ворвавшийся на российскую территорию, был весь вырезан казаками, а сдавшиеся офицеры, инструкторы-британцы — выпороты казаками и изгнаны. В этом единственном инциденте за всю историю царствования погибло менее десятка русских солдат, причем перебиты сотни афганских головорезов. А чего стоит фраза, брошенная адъютанту, о том, что когда, мол, русский царь ловит рыбу, Европа может и подождать. Хотя есть и другое, более прозаическое повествование об этом — по свидетельству другого очевидца, царь просто приложил палец к губам и прошептал: «Клюёт! Клюёт! Всё — завтра! Передайте германскому послу».

Мы не будем подробно пересказывать всю историю царствования предпоследнего российского императора, наша задача несколько другая. Несмотря на то, что царь учился живописи у известных художников, хорошо знал историю и французский язык, прекрасно играл на нескольких музыкальных инструментах, оставив после себя переполненный шедеврами Русский Музей, о нем говорили, что не умён, не образован. В общем, много и очень разного. Всё это есть в жизнеописаниях.

Александр Третий, особенно до 40 лет обладал колоссальной силой. Занимаясь на досуге физическими упражнениями (царь не любил тратить свою энергию попусту и с увлечением колол дрова, с одного удара раскалывая самые узловатые кряжи и складывая иной раз по 8 поленниц в рост человека, а ростом он был 1м. 93 см. Весил почти восемь пудов. Легко сминал в ладони массивную бронзовую пепельницу, ломал подковы и складывал серебряные рубли «пирожком» в два раза. Причин его тяжкого заболевания и ранней смерти было, как минимум несколько. Вот основные версии.

Очень многие историографы и авторы мемуаров пишут о «беспробудном пьянстве» или «заболевании алкоголизмом» Александра Третьего. Нельзя сказать, что эти утверждения совершенно голословны. Но в то же время, совершенно безответственно утверждать, что подобные проявления доходили до таких форм, что это как-то могло отражаться на государственной деятельности. Да, государь был не чужд ничему человеческому и любил вдали от дел на досуге, пропустить чарку-другую, как и всякий русский человек. До Петра Великого, или к примеру, Бориса Ельцина, ему скажем прямо, было как пешком до Альдебарана или Сириуса.

Кроме того, государыня Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмара, как и всякая иностранка, не выросшая среди российского быта и традиций, в том числе и быта царской семьи, относилась к этой забаве весьма негативно. Она, с нордической пунктуальностью слушавшая замечания доктора Сергея Петровича Боткина, лейб-медика царя, стараясь следить за его диетой и подобными вещами. Особенно она не любила всё, что связано с выпивкой. Дело в том, что несколько представителей датского королевского дома тоже любили выпить как следует, некоторые даже слишком. Потому императрицу буквально выбешивало, когда он был хотя бы слегка подшофе.

Государя умиляли эти придирки и он, как ребенок, прятался от супруги. Со временем это превратилось в некую игру. Александр III был изобретателем особых сапог, ведь будучи заботливым и любящим супругом, он не хотел оскорблять чувства жены, но расставаться со своей привычкой не желал. Выход император нашел в создании сапог с широким голенищем, куда бы легко помещалась фляжка с коньяком. Чтобы фляжка не давила на ногу, с одной стороны ее делали вогнутой.

Впрочем, все россказни о царе-пьянице базируются на воспоминаниях генерал-адъютанта Черевина, вполне себе реального забулдыги, не оставившего никаких письменных мемуаров, а якобы, находясь за границей, пересказавшего это профессору физики Лебедеву, также не оставившего ничего, но якобы лично пересказавшего это некоему приятелю, эсэру и другу анархиста князя Кропоткина. Потом оказалось, что профессор в этот заграничный город не ездил совсем. Согласно этой галиматье, царь, напившись что называется, до полного изумления, лежа на полу и издавая что-то вроде мычания, с увлечением ловил за ноги проходивших мимо служителей или, к особенному его удовольствию, кого-нибудь из детей и пытался их свалить на пол. Всё это не что иное как ложь и гнусный пасквиль, мы не думаем, что о таком обычае не узнала бы государыня и не выразила недовольство, ко всему прочему. Других свидетельств в заслуживающих доверия публикациях не найдено.

Что же касается царя, то более всех видов крепкого алкоголя, в котором он неплохо разбирался, он любил квас, смешанный с отечественным шампанским сорта «Цесаревич», а из крепкого — анизет, двойную анисовку, которую разливали в крошечные ликёрные рюмки. Царь называл её «пердунцом», что конечно не очень благозвучно, но умиляясь, светские хлыщи порой цитировали царя:
— Князь, не хотите ли «пердунца»

В 1888 году с царской семьёй случилось ужасное происшествие. Царский поезд потерпел крушение у станции Борки. «В момент крушения государь и его семья сидели в столовой, так как время было обеденное — 14 часов 15 минут. Их вагон сбросило на левую сторону насыпи. Стены разрушились, пол провалился, и все, кто был в вагоне, оказались на шпалах. Ситуацию усугубила крыша, рухнувшая вниз. Но людей от травм спас могучий император. Он подставил плечи и держал на них крышу до тех пор, пока все пострадавшие не выбрались наружу…»

Таким образом спаслись императрица Мария Фёдоровна, цесаревич Николай Александрович, третий сын государя Георгий Александрович, дочь Ксения Александровна, а также представители царского двора, обедавшие вместе с венценосным семейством. Все они отделались синяками, ссадинами и царапинами. Но если бы император не удержал многопудовую крышу, то люди получили бы гораздо более серьёзные травмы. Как писал лейб-хирург Вельяминов: «Говорили, что при падении дна вагона «государь получил ушиб в почки».

Еще одна версия повествует об отравлении Александра Третьего доктором Захарьиным, якобы агентом международного масонства, видным деятелем тайного каббалистического братства израэлитов, руководимого международной иудейской кликой во главе с Ротшильдами. Речь идет ни больше ни меньше, чем о прямом отравлении неким дьявольским ядом. Что до профессора Захарьина, родом из столбовых дворян, сыне героя войны 1812 года и внуке офицера императорского ВМФ, куда вообще не принимали лиц простого звания, то такое просто удивительно. Тем более, что и по материнской линии у него в предках немецкие и остзейские дворяне, все до одного христиане. Сам профессор был известным благотворителем и похоронен по православному обряду в часовне, которую отделывал великий Васнецов. Но в книге Эдгара Салтуса «Императорская оргия» он предстаёт настоящим извергом. Вообще «иудейская версия» говорит о трех медиках-иудеях залечивших самодержца. Фамилии конечно нерусские, но мы, пожалуй, разочаруем любителей «желтушки» — один был чистый немец, второй — латыш или эстонец.

Наиболее интересной представляется версия, высказанная известным хирургом И. Микуличем, который в письме профессору Боткину указывал, что характер симптоматических болей охватывающих область спины, совершенно идентичен такой же картине травмы и последующей смерти цесаревича Николая, старшего брата Александра третьего, скончавшегося в молодом возрасте. Ведь эти боли появились и у нашего героя после катастрофы в Борках. Царю так прилетело обломком вагона, что массивная серебряная сигарочница в заднем кармане сплющилась в лепешку. Очевидно были допущены ошибки в диагностике и методах лечения.

В первой половине января 1894 г. монарх простудился и почувствовал себя нездоровым. У него поднялась температура и усилился кашель. 15 января вызвали из Москвы Г. А. Захарьина, который, исследовав больного, подтвердил установленный диагноз, несколько преувеличил серьёзность положения и назначил лечение. При активном контроле Захарьина и Вельяминова, лечение шло вполне нормально. Скоро венценосец поправился, но ещё долго ощущал слабость и разбитость. Царь вёл довольно умеренный образ жизни и, как отмечают многие из его окружения, вопреки липовым воспоминаниям П. А. Черевина, спиртным особенно не увлекался. Хотя и мог, и умел.

Здоровью монарха, конечно, не способствовал целый ряд дополнительных факторов, таких, как постоянный пряный поварской стол, излишнее поглощение жидкости в виде охлаждённой воды и кваса, многолетнее курение большого количества папирос и крепких гаванских сигар. Смертельная болезнь, поразившая его осенью того же года, не была бы неожиданностью, если бы врачи-терапевты не просмотрели бы у государя громадное увеличение сердца (гипертрофию миокарда), найденное при вскрытии. Этот промах врачей объясняется тем, что государь никогда не допускал тщательного исследования себя и раздражался, если оно затягивалось, поэтому профессора-терапевты всегда исследовали его очень поспешно. Естественно, если бы врачи знали о наличии сердечной недостаточности у монарха, возможно они смогли бы оттянуть печальный исход на несколько месяцев.

После того как Александр III занемог от резкой опоясывающей боли в пояснице, из Москвы в Петербург был вновь срочно вызван выдающийся клиницист-практик Г. А. Захарьин, который прибыл 9 августа в сопровождении терапевта профессора Н.Ф. Голубова. А. В. Богданович занесла в дневник: «В Беловеже, на охоте, он простудился. Началась сильная лихорадка. Ему предписали тёплую ванну в 28 градусов. Сидя в ней, он охладил её до 20 градусов, открыв кран с холодной водой. Пошла в ванне у него горлом кровь, сделался с ним там же обморок, лихорадка увеличилась. Царица дежурила до 3 часов ночи у его постели».

Ухудшение самочувствия больной приписывал климату Беловежа и переехал в Спалу, охотничье угодье недалеко от Варшавы, где ему стало ещё хуже. Вызванные в Спалу терапевты Захарьин и профессор Лейден из Берлина подтвердили, что у властелина России хроническое интерстициальное воспаление почек. Однако самочувствие царя не улучшалось. Государь сильно похудел. Генеральский мундир висел на нём, как на вешалке. Появился резкий отёк ног и сильный зуд кожи. Сознавая безнадёжность своего положения, страдая от отёка ног, зуда, одышки и ночной бессонницы, царь не терял присутствия духа, не капризничал и большую часть времени проводил в обществе супруги и детей. Несмотря на протесты врачей, Александр III пытался работать, подписывать дела по Министерству иностранных дел и военные приказы.

Последний приказ он подписал за день до своей смерти. Через несколько дней было произведено патологоанатомическое вскрытие и бальзамирование тела покойного императора. При этом, как отмечал хирург Вельяминов, «была найдена очень значительная гипертрофия сердца и жировое перерождение его при хроническом интерстициальном воспалении почек… о столь грозном увеличении сердца врачи, бесспорно, не знали, а между тем в этом и крылась главнейшая причина смерти. Изменения в почках были сравнительно незначительны».

Печальна судьба доктора Захарьина – после смерти Александра правые патриоты разнесли ему все стекла в доме за то, что «уморил царя», а радикальные левые студенты устроили ему бойкот и обструкцию в университете за то, что пытался спасти. Захарьину пришлось уволиться, и он умер всего через год. #Лурк_познавательный #копипаста #lurkopub #lm