Кащеева тайна

— Погляди на меня, Василисушка! Али не люб я тебе
Отвернулась девица от Кощея Бессмертного, в ладонях лицо спрятала. Вот уж седьмицу целую томится она в Подземном царстве, в замке каменном, а сам Кощей от нее согласия на свадьбу требует.

— Не бывать тому, — топнула ножкой раскрасавица. – Где такое видано, чтобы душа человеческая сама, по своей воле, в Навь ушла!

— А ты вот не лукавь, Василисушка, — хохотнул Бессмертный. – Это у тебя что ли, душа человеческая Бабка твоя Ягой зовется, а ты, стало быть, Ягинишна. Так разве пара тебе Ванька этот, блаженный, скудоумный

Василиса вспыхнула, как маков цвет, на кончиках пальцев волшебство замерцало суровое, страшное. Стало быть, за живое задел, проклятущий! В самое больное ткнул: в родство с нечистой силой, про которое даже жениху своему, Иванушке, не сказывала.

— Ходил, что ли, к бабке моей – нахмурилась раскрасавица, брови сурово свела.

— Навещал, было дело, — подтвердил Бессмертный. – Ты заклятья-то свои брось, не по Сеньке шапка сидит. Здесь я всему хозяин и господин, а чародейство ты для людишек прибереги, им как раз в пору будет. Супротив меня это все игрушки детские.

— Не только тебе бабуля сказки рассказывала, — разозлилась Прекрасная, но волшебство с пальцев все же сбросила. – Вот погоди, попадется мне яйцо твое – узнаешь, как чародеек красть!

Кощей аж поперхнулся заготовленной речью, пятнами красными пошел.

— Про яйца мы с тобой опосля свадебки поговорим, — нашелся с ответом хозяин Подземного царства. – Хоть ты и чародейка, а все же девка, а посему не дерзи, не то в башне запру. Яга свое согласие дала, стало быть, вообще мог бы тебя не спрашивать, сразу под венец вести!

— В цепях только если, — фыркнула Василиса. – Голодом себя заморю, с башни вниз кинусь, а не пойду за немилого!

Бессмертный обошел вокруг непокорной упрямицы, молча глядя на будущую Царицу. Даром, что колдунья, а умишка-то совсем капельку. Ну, ничего, сейчас он ей обрисует, так сказать, перспективу.

— Ты сама посуди, зачем тебе Ванька этот Красавец, говоришь Только вот ты, Василисушка, лет триста жить будешь, а Ванька твой скорехонько состарится. Говоришь, пустяки это для любви, да Конечно, пустяки, я не спорю… Но вот что он понимает в заклинаниях твоих Ты на ка, в зеркальце волшебное глянь, что дальше-то у тебя с Иваном будет!

Не хотела Василиса Прекрасная в зеркало то смотреть, знала, что зачарованное стекло самую горькую полынь-правду покажет, да только не удержалась, глянула.

— Вот станешь ты зелья свои ночами мешать, на рассвете за травами в лесок ходить, а Ванька твой поживет-поживет при такой жене-бесхозяйнице, да и сбежит от тебя к Любашке – кузнецовой дочери. Та поутру и молока надоит, и хлеб испечет, а с тебя что взять, кроме книги волшебной и разговоров ученых

— А у меня помощников много, — вскинулась Василиса. – Прикажу – и хлеб напекут, да не как у кузнечихи, а самый, что ни на есть, лучший!

— Напекут, — согласился Бессмертный. – Вот только запахнет от тебя человечьим духом, так и разбегутся твои помощники, больше за хозяйку признавать не станут. Не оценит тебя Ванька твой, Василисушка… Не поймет, какую драгоценность получил. Ему вилка золотая в руки падает, а он к ложке деревянной потянется.

В глазах Кощея прочитала раскрасавица долю свою, коли сама к людям уйдет. И чем закончится история эта – тоже знала, бабушка Яга свою жизнь внучке давно поведала. Придется век вековать где-нибудь в чащобе лесной, род человеческий проклиная, да дитя малое нянчить.

— Сама видишь, не пара он тебе, — продолжил говорить Кощей, по плечу красавицу ласково гладя. – А у меня во дворце хорошо тебе будет: я тебя и пойму, и поддержу, когда потребуется. И заклинаниям научу таким, что ты и слыхом не слыхивала. Золота и каменьев не предлагаю, сама знаешь, этого у меня в избытке. А хочешь, Ванькой обернусь, ты и отличить не сумеешь

Дрогнул облик Бессмертного, расплылся перед глазами, и вот уже перед Василисой стоит Иван, улыбается ласково.

— Сгинь, пропади! – замахала руками Прекрасная на Кощея. – Не поминай жениха, бессердечный!

— Ну, а хочешь, облик истинный покажу Вдруг понравится

Василиса смущенно глаза опустила, встретившись взглядом с высоким худощавым незнакомцем. Не было в нем ничего пугающего, напротив, был Кощей хорош собою, только не людской красотой, а иной, чародейской.

— Так что скажешь, Василисушка Не люб я тебе

— Негоже так поступать, — тихо ответила раскрасавица. – Иван мне слово давал…

— Ну, мне-то он ничего не давал, — рассмеялся Бессмертный. – Я злодей классический, вероломный. Украл чужую невесту да за себя взял. Сама-то что скажешь Нам, существам волшебным, нужно вместе держаться.

— А если Иван меня выручать явится Смерть твою сыщет Что тогда

— Чтобы я свое яйцо мужским рукам доверил! – Кощея аж передернуло от одного предположения. – Да слухи это все про сундук, зайца да утку, мною же и выдуманные. Все, что яиц касается, я тебе ночью, как уговаривались, покажу, довольна останешься, Василисушка. Ну, пусть придет твой Ванька, мы его встретим, накормим-напоим и с миром отпустим, пусть женится себе на кузнечихе. Так что, согласна супружницей моею назваться

— Так не люблю я тебя, Кощей…

— Полюбишь, — уверенно отозвался Бессмертный. – И пары дней не пройдет, как моей насовсем станешь. А теперь идем, бабка твоя давно нас с благословением родительским дожидается.

Ничего не оставалось Василисе, как вложить руку в сильную мужскую ладонь. Недаром бабка ворчала, что внучка непутевая от такого жениха открещивается, да с людьми якшается. Стало быть, давно Яга ее Кощею обещала, так чего уж теперь противиться Издревле так заведено было, негоже закон нарушать. Всем хорош Кощей оказался: и красив, и умен, и знатен, и в колдовстве первый из первых. Да к тому же ночью какую-то тайну поведать обещал, а Василиса до тайн ой, какая любопытная! Кощеева тайна.

Глава 2 — я.

Баба Яга только ладони потерла, увидев внучку свою, которая рука об руку с Бессмертным в зал вошла. Давно лесная колдунья с Кощеем о том браке сговаривалась, ведь негоже отдавать единственную кровиночку за мальчишку деревенского. Ивашка, конечно, и пригож, и силушкой не обижен, но Яга-то знала, что недолгий счастью срок отмерен. Никогда человеческая кровь с чародейской не уживутся, сами боги того не желают, раз мир на трое поделили. Навь к нави тянется, как ни противься.

Сама колдунья ох, как осерчала, что внучка своевольная из лесу в деревню сбежала. Ворочать бы поехала непослушницу, да хорошо, что Кощей как раз в гости заявился – осадил вспыльчивую Ягу. Бессмертный хоть по Васёне и давно сох, а все же холодной рассудительности не потерял: объяснил чародейке, что внучку в замок свой унесет, да кое-каким премудростям научит. Сердце девичье по особым законам живет, его понимать надобно.

Яга, конечно, ведала, что Василисушка – тот еще подарочек на буйну головушку Хозяина Подземного Царства, но промолчала, надеясь девицу поскорее с рук сбыть. Пыталась она кровиночку родную к зельеварению пристроить, так та совсем неспособной оказалась. Ей бы только книжки магические, да зеркало серебряное. Даром, что навья кровь, а бестолковая в части черного колдовства уродилась. Красотой только вышла, дитятко ненаглядное, вот Бессмертный и соблазнился.

Увидев, что дело у них сладилось, Яга сначала заулыбалась радостно. Видать, понравился упрямице облик Кощеев, раз глаза скромнехонько опустила. Сама Яга тоже наведением морока баловалась, чтобы людишек, на огонек заглянувших, как следует припугнуть. Разве стал бы кто-то бояться дородную улыбчивую хозяйку лесной избушки А вот старуху с кривыми зубами, да костяной ногой – это запросто! Взгляд заслуженной чародейки скользнул по наряду Василисы. Яга тут же нахмурилась, приподняла тонкие смоляные брови.

— Это что это на тебе за наряды, Васька! Куда понёву подевала!

Кощей, почувствовав смущение невесты, заступился за нареченную.

— Что бы ты, старая, понимала, — фыркнул он. – Через пару веков этот наряд на каждой девице увидишь. Называться будет сарафан, ну.

Яга неодобрительно оглядывала внучку, которая наряд славницы на непотребство сверкающее сменила. Лиловая ткань напоминала колдунье редкий камень – аметист, вот только какими чарами Бессмертному удалось минерал в платье-то обратить

— Что, нравится — подначил Ягу Кощей.

— Красиво, но очень уж… не по-нашему… Где кольца височные у невесты, где гривна золотая

— Ты мне еще скажи, что в моде что-то смыслишь, — изрек Бессмертный. – Понёвы пусть смертные девки носят. Моей супружнице сам наряды выберу, да такие, каких ни у одной царевны нет.

Лесная отшельница лишь головой покачала. Спорить с Правителем Подземного Царства бессмысленно и себе дороже. Хочет рядить жену в сарафан каменный, пусть тешится. Такой красоты и впрямь нигде в мире не сыскать.

— Поделись, что ли, чарами, а – жадно спросила Яга, а глаза заблестели в предвкушении.

Давно она коллекционировала заклинания всякие, в сундуке заветном наследие свое хранила. Не зря к Яге все царевичи-королевичи за советом ехали, знали, где кладезь знаний сокрыта.

— Сестре обещал молчать, а я своему слову ответный. Но, коли хочешь, скажу адресок, куда слетать. Хребет Уральский знаешь Хозяйка тамошних гор она – Малахитницей кличут.

Встрепенулась Василиса. О Хозяйке Медной Горы она в книге своей читала, мечтала с госпожой всех руд встретиться, а теперь вот родней ей станет. Сколько же еще секретов у Бессмертного припрятано

Яга вздохнула с сожалением. Не видать, значит, ей тайны, как камень парчой да бархатом обернуть. Малахитница своими хитростями делиться не станет, хотя, Васёна скоро с Каменной Девкой породнится, может, и вызнает чего.

Кощей меж тем рукой махнул, слуг невидимых подзывая. Те засуетились, начали накрывать к празднику столы, поднимая с пола вековую пыль от чрезмерного усердия.

— Позволишь потом хозяйством заправлять – спросила Прекрасная, ленту золотую в косе перебирая.

— А по силам тебе Царство Подземное – улыбнулся чародей. – Поначалу слушать меня будешь, а дальше поглядим, как обернется, Василисушка.

— Она девка разумная, — вскинулась Яга, внученьку защищая. – Сама вон наособицу год жила, среди людей да все сама, своим умом. От тебя же, между прочим, сбежала!

— А толку

Бессмертный обхватил невесту за талию, прижимая к себе.

— Бегала-бегала, далеко ли убежала Ты мне вот, что скажи, Яга: мать Василисы на свадебку ждать

Колдунья только головой покачала. Куда уж там ждать-то В самую купальскую неделю только позволено Злате на суше побывать, родных навестить. Не любила Яга вспоминать ту историю, но свершенного не воротишь.

Дочку Злату растила она в лесной избушке, от людей прятала. А ведь не уберегла. Помнится, призвал к себе Велес знаменитую колдунью, а дочка-славница дома, в избушке на курьих ножках за хозяйку осталась. Недолго Яга на капище была, трижды солнце село, как уже воротилась домой. А Златушка рассказывает, заезжал добрый молодец, путь-дорогу спрашивал. Все по обычаю, честь по чести: накормить, напоить, спать уложить.

Охнула Яга, да поздно. Добрый молодец заезжим королевичем оказался, а ехал к невесте своей. Оседлала колдунья ступу, помелом махнула, помчалась догонять бесчестного, но опоздала: успели молодые клятвы богам принести.

А по весне, в самую русалью неделю, родилась Василиса. Оставив младенца на крылечке, Злата к Водяному в жены попросилась, вот с тех пор и растила Яга внучку, берегла, как зеницу ока. Все же хорошо знал Кощей природу чувств. Всколыхнул в Яге непрошенные воспоминания, в который раз заставил понять: лучшего мужа для Василисы ей не сыскать.

Сбросив с плеч черную мантию, Бессмертный прошелся по залу, проводя ладонью по стенам. Серый камень замерцал вкраплениями кварца да лазурита, мрачные своды преобразились, став похожими на сказочные чертоги.

Прекрасно поняла хитрый маневр Яга, всегда за это Кощея уважала. Но странно было ей видеть чародея в истинном обличии. Когда Бессмертный пребывал в облике-мороке, то черная броня болталась на худом теле, будто бесформенная хламида – к этому перфомансу все навьи дети давно привыкли. Теперь же, сбросив личину, Бессмертный стремительно проходил по чертогам, творя волшебство, а пресловутая броня, став тесной, подчеркивала гибкость и стройность его тела. Эх, не зря Марья-Моревна до сих пор пытается вернуть расположение Бессмертного. Поговаривают, что даже войной ему угрожает. Завела себе кота-баюна, латы сковала, а Кощей уже год, как по Васёне сохнет.

Сорока еще на хвосте принесла, что был у Бессмертного короткий роман с царевной-Несмеяной, так та с тех пор слезы льет, все лучше сыскать не может… Только как тут лучше найдешь, когда хорош собой Бессмертный, умен, да силен Девки поглупее по серебряным волосам Кощеевым убиваются, по глазам цвета горного хрусталя, по ласкам ночным. А те, кто поумнее – по уму да могуществу. Ну, и по внезапности, конечно. Злата вот говаривала, будто только русалкам Бессмертный безо всякого интереса, им душа человеческая нужна.

Но сказывали речные сестры, что Варвара-краса долго у Бессмертного любимицей была, частенько чародей к ней в замок наведывался. То в облике морочном придет, насмешничать станет, до белой злости царевну доводя, то в истинном свете покажется, очарует, приласкает горячо. А как разладилось у них с Варварой, так бегала она к озеру топиться, благо набежали мамки-няньки, у русалок царевну-то и отняли. Потянет ли Василиса таких соперниц Она хоть и навьей крови, а все же девушка простая, не в тереме воспитывалась, даром что отец – королевич заморский.

Обняла Яга молчаливую Василису, погладила по волосам, разом и утешая, и отпуская от себя.

— Ты вот что, Васёна, — шепнула лесная отшельница. – Если совет будет нужен или еще что, так ты платочек под ноги себе брось, разом у меня в избушке окажешься. А уж вместе мы любую напасть отразим, разумница ты моя, раскрасавица…

Прекрасная встревожилась, на бабку очи вскинула.

— Что это ты Думаешь, отказать стоит жениху

— Что ты, что ты, дитятко! Такому разве откажешь Царицей будешь, заклятий новых узнаешь, еще и Премудрую за пояс заткнешь.

Ох, не стоило Яге поминать главную Василисину соперницу! Между ними давно вражда пролегла: кто краше, да кто ученее. Встретились славницы на празднике Макоши, друг на дружку с прищуром поглядели, слабину выискивая. Премудрая со своей книгой не расставалась, только и Прекрасная спуску не давала. До зари девицы силами колдовскими мерялись, в светлице треск, гул да свист стоял, а сквозь ставни словно солнце изнутри светило. Наутро вышли обе бледные, злые, друг на дружку и не глядят. Так и не дознались, которая из них первая.

— Это ты хорошо придумала, — рассудила Василиса. – Пусть Кощей растолкует, как ту белоручку обойти, я за науку всю жизнь ему обязана буду!

— Ох, не на то я тебя толкаю, Васёнушка… Мужа любить надобно! Полюбишь ли

— Полюбит, — ответил чародей, подходя к обнявшимся женщинам. – Обещаю, что стану для нее первым заступником и защитой. Пора, Яга-государыня: в зале собрались боги, ждут, когда жених с невестой принесут обеты.

Черный ворон, раскинув широкие крылья, спланировал на плечо Хозяина Подземного Царства. Язык зверей и птиц Бессмертный прекрасно разумел и без труда услышал важный доклад пернатого: «Иван крестьянский сын в трех днях пути отселе. Прикажешь встречать»

— Просто пригляди за ним, — тихонько ответил Кощей. – А теперь кыш, не видишь, Хозяин жениться изволит!

© Сказочница Ксения Белова