Отдалённая космическая станция, можно сказать, последний рубеж человечества, расположенная на границе с враждебной цивилизацией. Третий месяц перемирия.

Хотя миром это назвать сложно – скорее «невойной». Небольшая горстка выживших измучена многодневной осадой.
С одной стороны, они не могут отступить, бросив аванпост, с другой – понимают, что в случае атаки противника не продержатся и минуты.
Отчаяние – самое подходящее слово, чтобы описать их состояние.
Провизия подходит к концу, а боеприпасов остаётся разве что на пару выстрелов, которые в случае начала боевых действий будут больше похожи на приветственный салют.
В достатке только вода и воздух – спасибо регенерационным системам.
Люди уже несколько недель не разговаривают друг с другом. Наверное, они просто не видят смысла тратить время на общение с себе подобными, когда смерть стоит за дверью.
Точнее, за многометровой бронёй станции.
Действительно, лучше просто ждать. Спасения или атаки врага. Оба исхода приведут к концу этой пытки.
Ситуация напоминает шахматную партию с невидимым противником. А именно, её самую сложную часть – эндшпиль. Любой неверный ход приведёт к поражению. Как их, так и неприятеля.
Неизвестно только, знает ли об этом противник. Может быть, он тоже боится сделать неправильный ход. В то же время земляне всегда могут двигать королём. Но только на клетку вперёд, а затем – на клетку назад.
Любой другой ход автоматически приводит к проигрышу. Шаг вперёд – мнимая угроза нападения. И шаг назад – осознанная необходимость защиты. Игра была бы куда проще, если бы противник сидел перед тобой. Даже самый опытный шахматист никогда не сможет скрыть нервные движения глаз, случайную каплю пота или дрожание рук.
С одной стороны, всё это бесполезно – каждый знает, что ситуация безвыходна, так как никто не решится на ход, означающий немедленное поражение.
С другой же – видя перед собой живого оппонента, понимая, что он ничем не отличается от тебя и так же может ошибиться, проще пойти ва-банк. Возможно, такие же трудности испытывает и противник.
В такой ситуации оказалась небольшая горстка мужчин и женщин на краю Вселенной. Приказов из штаба нет уже несколько дней.
Впрочем, и те, что приходили раньше, не содержали в себе ничего ценного – лишь стандартные требования держать оборону.
Шаг на клетку вперёд – шаг на клетку назад. Раскачивание идеального маятника.
В начале четвёртого месяца командир принимает решение отступать.
Он рассуждает, что жизни его солдат важнее мифических идеалов Человечества. И за это его никто не осудит.
Тем более что они всё равно не в состоянии ничего изменить.
Приготовления длятся недолго: самое ценное, что можно спасти с тонущего корабля, – своя жизнь.
И вот уже весь экипаж станции в спасательном корабле. Идет предстартовый отсчёт. Три, два, один… И ничего. Ворота не открываются.
На устранение неполадки отправляют механиков. Но те ничего не находят. Ворота должны открыться. Но не открываются они и во второй раз. И в третий тоже…
Командир отдаёт приказ покинуть станцию в спасательных капсулах. Но и они не могут стартовать. Сначала всё списывают на технические неполадки. Экипаж пытается связаться со штабом, но безуспешно.
Только спустя несколько дней старпом замечает, что на радарах ничего нет. Ничего в прямом смысле – ни планет, ни астероидов, ни кораблей противника. Просто сплошная тьма…
Через месяц заканчивается еда. Всем кажется, что это конец. Но ни спустя день, ни спустя неделю люди не начинают умирать.
Словно для поддержания человеческого существования пища не нужна.
К тому моменту большинство экипажа сходит с ума. Кто-то просто сидит в своей каюте и читает молитвы, кто-то ходит туда-сюда по станции, кто-то пытается покончить с собой.
Но ни выстрелы в упор из плазменного ружья, ни заплывы в гидрокамере, ни даже банальное вскрытие вен не приносят никакого эффекта.
Проходят дни, месяцы, может, даже годы – никто не считает. Сумасшедшие возвращают себе рассудок, а нормальные обезумевают. И так множество раз.
Наконец экипаж свыкается со своим положением.
Они начинают придумывать себе различные занятия: театральные постановки, турниры по различным видам спорта, чтение книг, ими же написанных.
Складывается множество семейных пар, ещё больше – распадается.
Бесконечный поток времени, замкнутый круг человеческой жизни. И только темнота на радаре напоминает о том, что вокруг пустота. Но пустота – и внутри станции…
В конце концов люди перестают жить – они просто лежат каждый в своей каюте и спят. Сначала не все 24 часа, но со временем они учатся входить в состояние транса.
У каждого свои сны – кто-то возвращается в детство, кто-то вновь обретает утраченную любовь, кто-то с бластером наперевес защищает идеалы Человечества. А кто-то просто блуждает в пустоте…
Спасательный корабль, потрёпанный в нескольких несерьёзных стычках с противником, пришвартовался к стыковочному доку. Десантная группа попала внутрь.
Станция была похожа на кусок металлолома, который по крайней мере несколько тысячелетий летал в космосе. Реактор давно отключился, на стенах виднелись следы от лазерного оружия, вся аппаратура была разбита.
Почти в каждой каюте спасательная команда нашла истлевшие скелеты людей. Они приняли ужасную смерть, защищая дальние рубежи Человечества.
И только шифровка в штаб напоминала, что что-то не так:
«Спасите! Мы просто хотим умереть…»

©Мёртвый космос