10 книг, которые придутся по вкусу настоящим интеллектуалам!
1. Эфраим Севела — «Почему нет рая на земле»
«Эфраим Севела обладает свежим, подлинным талантом и поразительным даром высекать искры юмора из самых страшных и трагических событий, которые ему удалось пережить», — отмечал Ирвин Шоу.
О чем бы ни писал Севела, — о маленьком городе его детства или об огромной Америке его зрелых лет, — его творчество всегда пропитано сладостью русского березового сока, настоянного на стыдливой горечи еврейской слезы.
2.Клаус Мерц — «Якоб спит»
В своей небольшой книге, принесшей автору широкую известность, современный швейцарский писатель Клаус Мерц сумел на нескольких печатных листах уместить целую семейную сагу о жизни трех поколений швейцарских крестьян. О драматической жизни своих героев Мерц рассказывает чрезвычайно деликатно и осторожно, с удивительной искренностью и достоинством, находя, по выражению немецких критиков, уникальный «баланс между печалью, верой и любовью». Необычно сконцентрированная и поэтичная форма повествования была с восторгом отмечена в прессе. Роман Мерца выдержал несколько изданий и был удостоен премии Германа Гессе. Русское издание книги приурочено к юбилею установления российско-швейцарских дипломатических отношений.
3. Джоди Пиколт — «Ангел для сестры»
Анна не больна, но в свои тринадцать лет перенесла бесчисленное множество операций, переливаний, инъекций. И все для того, чтобы помочь сестре, больной лейкемией. Как сказали родители, для этого Анна и появилась на свет.
Но какой могла бы стать ее жизнь, не будь она привязана к сестре.. Анна решилась на шаг, который для многих людей был бы слишком сложен, и подала в суд на родителей, присвоивших право распоряжаться ее телом.
4. А.И. Куприн — «Яма»
Повесть «Яма» — последнее крупное произведение великого русского писателя А.И.Куприна (1870-1938). Секрет неизменного читательского интереса к этой повести не только в описании жизненных историй падших женщин, но и в необыкновенной трагической тональности этого описания, в глубокой тоске писателя по чистоте любовных отношений.
5. Дэниел Киз — «Цветы для Элджернона»
«Цветы для Элджернона» Дэниела Киза входят в программу обязательного чтения в американских школах. Это единственная история в жанре научной фантастики, автор которой был дважды награжден сначала за рассказ, а потом за роман с одним и тем же названием, героем, сюжетом.
Тридцатитрехлетний Чарли Гордон — умственно отсталый. При этом у него есть работа, друзья и непреодолимое желание учиться. Он соглашается принять участие в опасном научном эксперименте в надежде стать умным…
Эта фантастическая история обладает поразительной психологической силой и заставляет задуматься над общечеловеческими вопросами нравственности: имеем ли мы право ставить друг над другом эксперименты, к каким результатам это может привести и какую цену мы готовы заплатить за то, чтобы стать «самым умным» А одиноким
На вопросы, которые поднимали еще М.Булгаков в «Собачьем сердце» и Дж.Лондон в «Мартине Идене», Дэниел Киз дает свой однозначный ответ.
6. Юнас Бенгтсон — «Письма Амины»
Двадцатичетырехлетний Янус вот уже четыре года как содержится в психиатрической лечебнице с диагнозом «параноидальная шизофрения». Единственная ниточка, связывающая его с внешним миром, — это письма Амины, бывшей соученицы по гимназии, родом из Турции. Но переписка неожиданно прерывается — Амина ни с того ни с сего перестает отвечать на письма Януса, и он решает отправиться на поиски подруги, чтобы докопаться до истины. Досконально изучив психологию врачей, он мастерски манипулирует персоналом больницы и другими пациентами, — и вот, наконец, его выписывают из клиники. Янус останавливается в квартире своего брата — успешного бизнесмена, проводящего большую часть времени за границей, — и в поисках бесследно исчезнувшей Амины начинает путешествие по кругам городского ада.
7. Иэн Макьюэн — «Искупление»
Жаркий летний день 1934-го…
Трое молодых людей, охваченных предчувствием любви…
Первые поцелуи, первое ощущение беспредельного счастья — и невольное предательство, навсегда изменившее судьбы троих и ставшее для них началом совершенно иной жизни…
«Искупление» — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени» предвоенной Англии, которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни.
8. Колин Маккалоу — «Тим»
Мэри Хортон, одинокая сорокапятилетняя женщина, не знавшая любви, увидела юношу удивительной красоты. Над Тимом, так его звали, издевались окружающие: несчастный был умственно отсталым. Доброта и беспомощность Тима заворожили женщину, она взяла его под свою опеку, и постепенно «гадкий утенок» превращается в человека, способного любить и восхищать…
Удивительно глубокая книга, которую невозможно описать словами «сентиментальная» или «несерьезная».
9. Мартен Паж — «Как я стал идиотом»
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы, общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».
10. Вениамин Каверин — «Перед зеркалом»
Вениамин Александрович Каверин, значительный русский писатель, автор романов и повестей («Конец хазы», «Девять десятых судьбы», «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» и др.), рассказов и сказок, стал известен всей стране благодаря приключенческому роману «Два капитана», чрезвычайно популярному до сих пор и многократно экранизированному. Роман «Перед зеркалом», представленный в настоящем издании, написан Кавериным в возрасте семидесяти лет и нередко признается его лучшей книгой.
…Все началось на гимназическом балу: среди конфетти, серпантина и грома музыки познакомились и весь вечер протанцевали вместе серьезный Костя Карновский и очаровательная Лиза Тураева. В следующие двадцать лет судьба редко дарила им встречи — но все это время Лиза писала Карновскому, своему не то другу, не то возлюбленному. Это были чудесные письма, и веселые, и нежные, и философские, из Перми, из Петербурга-Петрограда, Ялты, Константинополя и Парижа, куда девушка отважно отправилась учиться живописи… Будут ли Карновский и Лиза наконец вместе, добьется ли признания художница Тураева, вернется ли на родину — да и что вообще станет с героями, юность которых прошла в дореволюционной России, теперь, «на перекрестке времен»..
