Ветреная шпионка
Екатерина Скавронская, жена выдающегося полководца Петра Багратиона, была незаурядной женщиной. Она прославилась не только любовными, но и шпионскими похождениями
2 сентября 1800 года Павел I приказал генерал-майору Петру Багратиону задержаться во дворце после дежурства. Одновременно ко двору вызвали Екатерину Энгельгардт (по первому мужу графиню Скавронскую) вместе с дочерью, которую тоже звали Екатериной. Дочь было велено обрядить в подвенечное платье. Вечером того же дня император объявил придворным о своем намерении присутствовать на венчании 35-летнего князя Багратиона и 17-летней Екатерины Скавронской. Потрясенные придворные молчали. Однако спорить с вспыльчивым и скорым на расправу Павлом I никто не осмелился.
Невесту, находившуюся на грани обморока, увели в покои императрицы готовить к обряду. В принципе неожиданное решение императора имело под собой кое-какие основания. Едва появившись в петербургском свете, Екатерина Скавронская завоевала славу первой красавицы и отчаянной кокетки. Как и ее мать, о любовных похождениях которой судачило уже второе поколение светских кумушек, юная Скавронская играючи завоевывала и разбивала мужские сердца. Не стал исключением и князь Багратион, после Итальянского и Швейцарского походов прозванный «львом русской армии». Он тоже увлекся Скавронской, а та была совсем не против повергнуть к своим ногам прославленного генерала. Впрочем, увлечение оказалось недолгим. Багратион быстро охладел к ветреной красавице, не знавшей счета нарядам, деньгам и любовным интрижкам. Но император, не считавшийся ни с чем, кроме своей воли, решил вознаградить талантливого полководца, отдав ему недосягаемый блистательный «трофей»
Бракосочетание скромно, если не сказать казенно, прошло в придворной церкви Гатчинского дворца. Новость о браке Багратиона и Скавронской вызвала настоящий переполох в светских кругах Санкт-Петербурга. Молодожены совсем не подходили друг другу по возрасту, внешности, характеру. Генерал Ланжерон писал: «Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был черен; она была красива как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга» Если Багратион недоумевал по поводу венчания, то Екатерина пришла в отчаяние. В это время она боролась со своей сестрой Марией за могущественного графа Палена. Естественно, внезапный брак расстроил все ее планы. Неудивительно, что счастливой семейной жизни у четы Багратионов не сложилось. Петр Иванович с головой окунулся в военные дела, а Екатерина Павловна снова стала порхать на балах и светских раутах. А через пять лет после свадьбы она и вовсе уехала в Европу, чтобы уже никогда не вернуться в Россию. О красоте, шарме и нарядах Екатерины Скавронской-Багратион в Европе слагали легенды. За любовь к белым облегающим платьям из индийского муслина и за безграничную страсть ее прозвали Le bel ange nu («Обнаженным ангелом») и Chatte blanche («Белой кошкой»). У ног княгини пребывали графы, князья, герцоги и даже принц Людвиг Прусский. Но Скавронская отличалась непостоянством: меняла любовников едва ли не чаще, чем платья. В круг ее знакомых входил сам Гёте. «Чудный цвет лица, алебастровая белизна кожи, золотистые волосы» такой запомнил княгиню знаменитый писатель. Багратион регулярно писал жене, призывая её вернуться в Россию, но та лишь отговаривалась нездоровьем. К слухам о ее бесчисленных связях он относился с показным безразличием. Часто пишут, что князь оплачивал все траты жены, но это не так. Екатерина Павловна, наследница громадного состояния Скавронских родственников Екатерины I, в деньгах не нуждалась. Более того, в 1807 году сам Багратион заложил одно из имений своей супруги. Конечно, по закону он имел на это полное право, но родня жены возмущалась
Изрядно поколесив по Европе, княгиня осела в Вене, где открыла салон. С началом войны с Наполеоном этот салон приобрел явную пророссийскую окраску. Пользуясь обширным связями, Екатерина Павловна собирала тайные и оттого чрезвычайно ценные сведения. Ведь она общалась с людьми, от которых зависела европейская политика. Широкую известность получила ее любовная связь с Клеменсом фон Меттернихом, министром иностранных дел Австрии. Позже княгиня без лишней скромности заявит, что именно благодаря ей Австрия вступила в антинаполеоновскую коалицию. С ней согласен французский историк XIX века Альбер Вандаль: «В открытой против нас кампании главным помощником Разумовского (российский посол в Вене) была женщина, княгиня Багратион. Княгиня на деле играла в политике ту роль, о которой в то время мечтали многие русские дамы высшего света». Наполеону постоянно докладывали, что венский салон Скавронской-Багратион является рассадником интриг и шпионажа против Франции. Но даже могущественный французский император ничего не мог поделать с обаятельной светской львицей. Разумеется, официально никто не уполномочивал княгиню Багратион шпионить в пользу России. Да и сам факт шпионажа большинством историков оспаривается. Скорее всего, салон Скавронской был просто удобной площадкой для деятельности настоящих мастеров плаща и кинжала, а его легкомысленная владелица отличным прикрытием. Тем не менее в 1814 году княгиня присутствовала на Венском конгрессе, который устанавливал новый порядок в Европе после победы над Наполеоном. Конгресс проходил в атмосфере подковерных игр и тайных соглашений. В это время российский император Александр I нередко уединялся с княгиней Багратион: проводил у нее вечера и совершал с ней продолжительные прогулки. Многие современники утверждали, что Александр I не столько искал расположения обворожительной вдовы (Петр Багратион был тяжело ранен в Бородинском сражении и через 17 дней скончался от заражения крови), сколько интересовался имеющимися у нее сведениями о закулисных интригах участников Венского конгресса. Сейчас уже трудно понять, насколько правдивы эти слухи. Не будем забывать, что в то время фаворитки и фавориты монархов подчас имели большее влияние на судьбы страны, чем сами монархи, а на смятых простынях в спальнях часто доверялись секреты, неизвестные даже доверенным секретарям и тайным советникам
В 1815 году княгиня переехала в Париж. Она приобрела особняк на Елисейских Полях, открыла салон. Теперь уже не австрийское, а французское общество обсуждало роскошную жизнь и любовные связи Скавронской. Ее посещали знаменитые писатели и политики Стендаль, Бенжамен Костан, маркиз де Кюстин. В салоне Екатерины Павловны бывал и Оноре де Бальзак, который позже описал ее в романе «Шагреневая кожа»: «Она никого не любит, а может быть, ее никто не любит! Своего рода женщина-загадка, полурусская парижанка, полупарижская россиянка Самая красивая женщина в Париже, самая обольстительная!» Французская полиция продолжала подозревать княгиню в шпионаже. За особняком установили постоянное наблюдение, слуг подкупили. Впрочем, ничего существенного обнаружить не удалось. В 1830 году княгиня, которой уже стукнуло 47 лет, вновь вышла замуж. На этот раз за английского генерала и дипломата Джона Карадока, лорда Хоудена. Жених слыл первым красавцем Англии и был на 16 лет младше Екатерины Павловны. Увы, семейного счастья снова не получилось. Супруги вскоре стали жить отдельно, хотя официально не развелись. К семидесяти годам у княгини Багратион (она оставила фамилию первого мужа) отнялись ноги, слуги возили ее в кресле-каталке, что, впрочем, ничуть не мешало ей оставаться эталоном шарма и обаяния. Когда началась Крымская война, княгине припомнили авантюры молодости. Французские власти всюду видели шпионов и подозревали даже наполовину парализованную старуху. От нее настоятельно потребовали покинуть Париж. Остаток своих дней Екатерина Скавронская-Багратион провела в Венеции. Где и скончалась в возрасте 73 лет. Так и оставшись женщиной-загадкой.
Дмитрий ШУХМАН
