Каким отцом был Лев Толстой

К детям, особенно сыновьям, Лев Толстой предъявлял высокие требования. В общении с ними был сдержан, строг. Сентиментальность и внешнее проявление чувств не были присущи всем Толстым (Софья Андреевна тоже не страдала излишней чувствительностью).
Илья Львович пишет в воспоминаниях, что что за всю жизнь отец ни разу его не приласкал. Если с дочерьми какие-то скупые ласки и допускались, то с сыновьями они просто исключались.
«Взаимная любовь подразумевалась, но не высказывалась. Бывало, в детстве ушибёшься не плачь, ноги озябли слезай, беги за экипажем, живот болит вот тебе квасу с солью пройдёт, — никогда не пожалеет, не поласкает. Если нужно сочувствие, нужно «пореветь» — бежишь к мама».
Телячьи ласки высмеивались. Толстой не признавал слов «не могу» и «устал». Приучал к быстрой езде. Сыновья не поспевали за ним, падали с лошадей, вставали, опять садились и устремлялись за отцом, продолжавшим ехать крупной рысью. И так же учил Толстой детей арифметике, латинскому, греческому, учил прекрасно и интересно, но «шёл крупной рысьюи надо было за ним успевать во что бы то ни стало», напрягая все силы. И он всех и всё видел насквозь своими особенным образом устроенными глазами.
« От него, как от своей совести, прятаться было нельзяи обманывать его было то же самое, что обманывать себяЯ плохо выдерживал взгляд его пытливых небольших стальных глаз», — писал Сергей Львович.
О том, как много видели эти небольшие стальные глаза, свидетельствуют «эпистолярные» портреты детей. Вот что думал Толстой о шестилетнем Илюше и что ему пророчил:
«Ширококост, бел, румян, сияющ. Учится дурно. Всегда думает о том, о чём ему не велят думать. Игры выдумывает сам. Аккуратен, бережлив, «моё» для него очень важно. Горяч и violent, сейчас драться; но и нежен, и чувствителен очень. Чувствен любит поесть и полежать спокойно Когда плачет, то вместе злится и неприятен, а когда смеётся, то и все смеются. Всё недозволенное имеет для него прелесть Ещё крошкой он подслушал, что беременная жена чувствовала движение ребёнка. Долго его любимая игра была то, чтобы подложить себе что-нибудь круглое под курточку и гладить напряжённой рукой и шептать улыбаясь: «Это бебичка». Он гладил также все бугры в изломанной пружинной мебели, приговаривая «бебичка».
Завершает это описание неутешительное пророчество Толстого, что Илья погибнет без «строгого и любимого им руководителя». Долгое время таким «руководителем» Толстой и был для Ильи и других сыновей.
via

.